Хроника белки-летяги

Рядом с домом обнаружилась лапа кролика с торчащей из нее обглоданной костью. Может, лисы, а может, ястребы вернулись в гнездо на сосне.

В одной интернетной драчке некий товарисч заявил, что в Южной Дакоте невероятно крутые и смелые власти — вот взяли, и отменили локдаун как только его ввели, потому что это дело глупое и вредное. А я смотрю статистику: Южная Дакона на восьмом месте среди пятидесяти штатов по смертности на миллион населения. И на 46-м по плотности населения. Охрененная история успеха — огромный по площади штат, где населения во всем штате в три раза меньше, чем в одном Чикаго без пригородов, 4.42 человека на квадратный километр, самый большой город — 150 тыщ населения, и вот это вот вывести на восьмое место! по смертности! Зато локдауна не было. 

Для сравнения, Иллинойс с густонаселенным Чикаго — на шестнадцатом. А наш Висконсин вообще на сороковом, хотя плотность населения — 40 человек на кв. км, 23 место.

Возить выставки в последнее время — дело непредсказуемое, поэтому Чикагский и Кливлендский музеи обошлись своими силами: перетряхнули запасники. Чикагский собрал всего своего Моне: перевесил из залов и вытащил оставшиеся. Моне в Чикагщине много, у них вообще достойная коллекция импрессионистов. Кливлендский сделал еще интереснее: двадцати музейным кураторам дали по зальчику и наказали сделать маленькие тематические подборки. При том, что коллекции все хорошо оцифрованы, вживую все-таки... живее.

Скопом все из кливлендской подборки

Чикагский Моне (в конце видео с изучением картин)

Неглубоко в газон врыта труба водостока. Конец выходит наружу. Он был закрыт крышкой с прорезями. Бурундуки вытолкали крышку и бросили на газоне. Похоже, квартир под домом им уже не хватает. Расширяются, твари.

Американцы, когда хотят, устраивают такую организацию, что швейцарские часы курят в сторонке. Ставила первую дозу. Запись онлайн, приходишь — и попадаешь на конвейр. Мужик у входа показывает на белые отметки на полу — вот по этой дорожке иди. Дорожка ведет к столу, где выдают бланк-анкету. За столом стулья, заполняешь. Как заполнил, тетка с другой стороны стульев кричит «вдоль этой стены в очередь». Очередь двигается в темпе медленно шагающего человека, в конце очереди передают из рук в руки до распределения по кабинкам. Последний в цепочке мужик машет «тебе в четвертую». Там уже принимают. Шпилят дозу. Выходишь в другую сторону, там стол, где вручают зеленую карточку с надписью 11:45 — время, когда поставили дозу, и 12:00 — время, когда можно на выход. По белой дорожке идешь в зал для отсидки. Пятнадцать минут держат, чтоб поймать анафилактический шок, если таковой случится. На стене часы. Пока ждешь, назначаешь день и время второй дозы. В 12:00 отдаешь карточку на выходе (сличают время, чтоб высидели), получаешь стикер и значок, и свободен. Поток людей непрерывный, ни толчеи, ни беготни. Вошла в 11:35, вышла в 12:00.

Вероника уехала на каникулы к папе, и мы рванули в Чикагский музей искусств (Art Institute of Chicago). Там сняли ограничения по времени, только предупреждают, что если будет много народу, то ограничат вход. Но поскольку туристов нынче в Чикаго негусто, очереди не было. Требуют заранее покупать билеты по интернету, если нет членства. Мы заранее купили членство — сумма равная двум посещениям на двоих.

На выставку Моне сделали виртуальную очередь: забиваешь телефонный номер и уходишь гулять по музею. Когда очередь подходит, присылают СМС.

Даунтаун представляет собой грусть. Людей мало, куча кафе и ресторанов закрылись насовсем. Сбоку от музея стоял мексиканский общепит на колесах, передвижной киоск с едой. Молодцы, подсуетились, и бурито у них хорошие.

Как говорят, в Чикаго есть два сезона: зима и ремонт дорог. Пандемия пандемией, но второй уже начался.

Во вторник было тепло, вышло солнце, вылезли и открылись крокусы. В среду пошел дождь, и слегка похолодало. Крокусы решили, что еще рановато. Так и стоят схлопнувшиеся.